Тема: Охота,Рыбалка,Дары Природы. Законы.Трофеи.Байки.

[didulya]

Николаич, Ну дык ему стоять ,собачку слушать,а ети как в позе "сверху",разве ж замерзнут.

[сергей 163 rus]

Вот ружбайка так ружбайка . Вся дичь сама от страха придёт сдаваться 

[didulya]

Вот ружбайка так ружбайка .

Стволы то не из бамбука ? 
Сам не видел,но рассказывали те кому верю.Была у нас у мужика  "фузея" на ножках ,горсть дымаря и горсть дроби,с дула заряжалась.Так вот сидит стая уток на озере,он выстрелит и стволом еще поповедет. А утки говорят летят и падают,падают.
За что купил,за то и продаю.Но ружо такое было,факт.
 

[МВП]

У которого в шапке карамультук в руках или его последователь из бритовских колоний . У второго не знаю , а для какой войны микро линкор строился ?

[Саныч]

Утятницы. Линкор, для стрельбы по стаям.

[РедБулл]

 Дед тоже рассказывал про такую пушку. На охоте с него стреляли только один раз, а уток до десятка брали.

[SLOW]

Думаю вещь не сильно грамотная.

По нонешним временам МОНку для такого надо применять ...
ну или делать оное (ой чорд нельзя ж делать... блииин) :

а по сути так и есть - поставил в чучелах заряд (в одно из чучал) и брелок от автосигнализации.

Добычливость будет как с "линкора", а удовольствия что тут что там не получишь.

[logza]

Вот ружбайка так ружбайка

Такое ощущение что эти большие ружья были изготовленны для очень больших людей,ростом метра под три и соответствущим весом,сравните размер ложи большого ружья и тоже большого ружья у мужика в шапке.человек современной комплекции просто не в состоянии обхватить ладонью шейку приклада большого ружья и у этих ружей и приклады по длине опиленны.просто современный человек пытается приспособить то что ему досталось,от потомков, под себя.на белом ружье приклад уже новодел,а вот на тёмном ружье приклад оригинал.и приклад у него полностью отпилен.вот сравнение ружей.



Ну а мы применяем эти ружья так,причём у них стволы нарезные.

[logza]

Ну вот зачем такому гигантскому дробовому  ружью нарезной ствол,даже для круглой пули нарезы не нужны.и на какой ему приклад,если современный человек не в состоянии из него стрелять как с ружья.

[didulya]

В горах Франции по журавлю что ли стреляют из подобных дальнобойных "гаубиц" ,читал когда то.

[Лесник-61]

В Альпах через перевалы летят перелетные птицы где высота ниже и их там собирается для штурма тысячи, а когда погода позволит они все рванут, вот тут их встречают такими ружьями. Это было напечатано в Охота и рыболовство в 80-х годах. Со времен Наполеоновских войск применяли даже пушки с картечью, пока зеленые не запретили.

[МВП]

Ну вот зачем такому гигантскому дробовому  ружью нарезной ствол,даже для круглой пули нарезы не нужны.и на какой ему приклад,если современный человек не в состоянии из него стрелять как с ружья.

Может с войны чего осталось с корабельного вооружения , приспособили под ружье ?Порох под него набрать проще было чем махорки . Больно замок криволапо прилеплен .

[didulya]

Больно замок криволапо прилеплен .

У великанов пальцы толстые,неудобно с мелочами возиться.

[МВП]

Великанов в бронзовом веке видели ,а за пару тройку столетий   от ствола только руда коричневая останется а он нульский можно сказать в смазке еще .

[didulya]

за пару тройку столетий   от ствола только руда коричневая останется

Вроде мушкеты 16 века есть еще в музеях.

[МВП]

Вроде мушкеты 16 века есть еще в музеях.

Да , оружие и имущество которое в замках фортах и пр. хранилось было на виду и протиралось иногда , перепродавалось . Т.е. иногда попадало в руки . То которое попало в землю или в море или осталось забыто в подвале замка на несколько столетий имеет вид археологической ценности .

[kekekew]

Это гусятница!!  Есть у нас в деревне такая 8-й калибр!!   Пару раз наблюдал её в работе!!  НЕ впечатляет!!  С плеча из неё никто не стрелял, упирается в землю. Банка дымного пороха на 4-5 выстрелов+ пригоршня дроби, как правило самодельной (сдвоенной строенной)---не катаной!  Последний раз дичь под неё видел лет 10-12назад. Это стаи утки по 300-500шт. Такого давно нет,даже если далеко уехать!!

[МВП]

У меня у деда на чердаке лежала Екатериновская гусятница . Приклад был действительно под упор а не под плечо , запально курковая но .. у нее был граненый ствол и зарядная воронка на конце ствола . У черкесов были похожие но без воронки и заряжались более скорострельно дозой из газыря .Он так и остался частью одежды .
С восьмого калибра стрелял однажды , правда патроном от СПШ. Не больно он и огромный как про него пишут .

[logza]

Степан ПИСАХОВ
Оглушительно ружье. Вот послушать бы ещо в исполнении Леонова.

Сказывал кум Митрий Артамоныч про свое ружье. Ствол, мол, широченный, калибру номер четыре.
  Это что четыре! У меня вот тоже ружье, тоже своедельно — ствол калибру номер два!
  Кабы ишшо пошире, я бы в ствол спать ложился. А так в нем, в стволе ружейном калибру номер два, я сапоги сушил, провиант носил.
  Опосля охоты, опосля пальбы ствол до горячности большой нагревался, и жар в нем долго держался.
  В зимны морозы, в осенню стужу это часто было очень к месту и ко времени. От устали отдыхать али зверя дожидать на теплом стволе хорошо! Приляжешь и поспишь часок другой-третий.
  Чтобы тепло попусту не тратилось, я к стволу крышку сделал. Выпалю для тепла, крышкой захлопну — и ладно.
  Бывало, сплю на теплом ружье, на горячем стволе, а Розка, собачонка, около сторожем бегат. Как какой непорядок: полицейского, волка али друго какого зверя почует, ставень от ствола оттолкнет в сторону, меня холодом разбудит. Ну, я с ружьем своим от всякого оборону имею.
  Мое ружье не убивало, а только оглушало: тако оглушительно!
  Раз я дров нарубил, устал, на ружье, на теплом стволе спать повалился. Лесничий с полицейским заподкрадывались. Рубил-то я в казенном лесу. Розка молчком, тихомолком ставень откинула, меня холодом разбудила. Кабы малость дольше спал, меня бы сцапали и с дровами и с ружьем.

Я скочил, стряхнулся, выпалил, да так хорошо оглушил лесничего с полицейским, что у них отшибло и память, и всякое пониманье, а движенье осталось. Я на лесничем, на полицейском, как на заправской паре, дрова из лесу вывез. Оглушенных в деревне на улице оставил, сам в лес воротился. Мне и ответ держать не надо.
  С этим оглушительным ружьем я на уток охотился. В саму утрешну рань нашел озерко, на нем утки плавают, в прохладительности туманной покрякивают, меня не слышат.
  Ружье-то утки видят, — таку махину не всегда спрячешь! Видят утки ружье, да в своем утином соображении ствол калибру номер два за ружье не признают. Это мне даже сквозь туман явственно понятно.
  Утки оглушительно ружье за пароходну трубу сосчитали, думали: труба в отпуску и по лесу прогуливает себя. Не все ей по воде носиться, захотела по горе походить. Утки таким манером раздумывают, по воде разводье ведут, плясом кружатся.
  Туман тоньшать стал, утки в мою сторону запоглядывали. Я пальнул. Разом все утки кверху лапками перевернулись и стихли.
  Надо уток достать, надо в воду залезать, а мне неохота — вода холодна. Кабы Розка, собака, была, она бы живо всех уток выташшила. Да Розка дома осталась.
  Жона шаньги житны пекла. Об эту пору у Розки большое дело — попа Сиволдая к дому не допускать. А поп по деревне бродил, носом поводил, выискивал, чем поживиться.
  Розка — умна животна — пока все не съедено, пока со стола не убрано, ни попа, ни урядника полицейского, ни чиновника (не к ночи будь помянуто, чтобы во снах не привиделся) и близко не подпустит. Коли свой человек идет: кум, сват, брат, Розка хвостом вилят, мордой двери отворят.
  Сижу, про собаку раздумываю, трубку покуриваю, про уток позабыл.
  К уткам понятье и все ихни чувства воротились. Утки зашевелились, в порядок привелись, крылами замахали и вызнялись. «Вот, — думаю, — достанется мне от жоны за эко упушшенье».
  Утки вызнялись, тесно сбились, совешшание ведут.
Я опять пальнул. Уток оглушило, они на раскинутых крыльях не падают, не летят, на месте держатся.
  Тут-то уток взять дело просто. Я веревку накинул и всю стаю к дому поташшил.
  Дождь набежал. Я под уток стал и иду, будто под зонтиком. Меня вода не мочит, меня дождь не берет. Дождь пробежал, солнышко припекло, я под утками иду, — меня жаром не печет.
  Дома утки отжились, ко двору пришлись. Для уток у меня во дворе пруд для купанья, двор да задворки для гулянья. Как замечу уткинские сборы к полету-отлету, я оглушительно ружье покажу — утки хвосты прижмут, домашностью займутся. Яйца несут, утят выводят.
  Вскорости у всех уемских хозяек утки развелись. Всем веселы хлопоты, всем сыто.
  Поп Сиволдай выбрал время, когда собаки Розки дома не было, пришел ко мне и замурлыкал таки речи:

— Я, Малина, не как други-прочи, я не прошу у тебя ни уток, ни утят, дай ты мне ружья твоего, я сам на охоту пойду, скорей всех, больше всех разбогатею.
  От попа скоро не отвяжешься — дал ему ружье.
Сиволдай с вечера на охоту пошел. Ружье-то ему не под силу нести, он ружье — то в охапке, то волоком ташшит. А к месту приташшился вовремя и в пору.
  На озере уток большое стадо — больше, нежели я словил. Поп Сиволдай ружьем поделил и курок нажал, да ружье-то перевернулось, выпалило и оглушило.
  Очень хорошо оглушило, только не уток, а Сиволдая! Попа подкинуло да на воду на спину бросило.
  Поп Сиволдай не потоп, а весь день до потемни по озеру тихо плавал.
  Первыми эко чудо увидали старухи грибницы, ягодницы. Увидали и запричитали:
 Охти, дело невиданно,

Дело неслыханно.

Плават поп поверху воды,

Он руками не махат.

Он ногами но болтат.

Большо диво, большо чудо!

Поп молчит,

Не поет, не читат,

У нас денег не выпрашиват.

Это сама больша удивительность!

С того дня стали озеро святым звать. Рыба в озере перевелась, утки на озеро садиться перестали.
  Озер у нас много. Мы на других охотимся, на других рыбу ловим.
Охотник - человек, отстаивающий свою любовь к природе с оружием в руках.

[logza]

Отрывок из книги "Наши окрестности" М.В. Пуссе.

В конце 1954 года проводил я также испытания только что приобретенного мною «чуда старой техники», одностволки 4-го калибра. Приобрел ее у Квицинского Владимира Сергеевича. Гусевка имела метровой длины ствол, весила всего на-всего 5 кг 600 граммов, и курок у нее был слегка сбоку. Главное преимущество этого ружья было в том, что к нему подходили гильзы от послевоенных сигнальных ракетниц. Этих патронов для ракетниц в те годы на судах было завались. Впрочем, от прежнего хозяина мне досталась и полудюжина гильз металлических. Увидев очередную «бандуру», в большое возбуждение пришли члены нашего охотколлектива. «Немедленно нужно испытать!».
Особенное нетерпение проявлял Кириллов. В ближайшее воскресенье, четыре члена коллектива погрузились в шести¬весельный ял со стационарным мотором «Л-12» и, поднырнув под Ягринский мост, мы вырулили на плес, на который с октябрьским похолоданием пришли с севера стайки чернети. Было свежо, и мне, балансирующему с фузеей на носовом решетчатом люке, очень мешал стоящий за спиной на банке Кириллов. Некуда было правой ногой опереться. «Стреляй же!» - настаивал нетерпеливо начальник. Выцелив стаю метров за сто, произвожу первый выстрел из 4-го калибра. Полыхнуло пламя, вылетел огромный столб черного дыма, В этот миг я уже летел на Кириллова. Сбив пожилого НПО, я занозил его между бортом шлюпки и стационарным мотором. Получилась «куча мала». Сверху старого охотника я, на мне, словно бревно, гусевка. Восторженный коллектив все это быстро разобрал и поставил нас на ноги. Скорчившемуся от боли Кириллову пришлось хлеще всех. Ему совали его кури¬тельную трубку, говорили слова сочувствия. Держась одной рукой за голову, другой за поясницу, он постепенно распрямлялся. Гримасу боли сменила счастливая улыбка: «Вот это ружье!» — вскричал страстный охотник. В шлюпке громыхнул молодецкий хохот.
Между тем я недоумевал. Стая чернети благополучно улетела, дробовая осыпь, усеяла водную гладь где-то на пол¬пути?.. Потребовалось еще несколько выходов на природу, чтобы был поставлен точный диагноз: «Дульная часть метрового ствола была, оказывается, раздута. Дробовую осыпь уво¬дило вниз». Были мысли, обрезать конец ствола и снова при¬варить мушку. Но по этому пути я так и не пошел.
В моих руках вдруг оказалось самое крупное в СССР ружье, - гусевка 2 калибра! Как и предыдущие гусевки 10, 3-го, 4-го калибра оно было рассчитано нa использование только дымного пороха, и чем крупнее калибр и длиннее ствол, все более крупнозернистого (то есть более долгогорящего). При толстенном, чуть не трехкратной прочности стволе длиной 130 сантиметров, ружье весило пятнадцать килограмм. В «Голиафе» снаряд от 25 мм пушки болтался самым жалким образом, как язычек от колокольчика! Охотколлектив войсковой части просто сон потерял! Владельцы «пукалок» от 32 до 12 калибра, стали стыдиться сами себя, а на ружье 4-го калибра никто уже внимания не обращал. Пошел разго¬вор, что «Голиафа» нужно захватить с собой на стрельбище. В очередное воскресенье, таясь от других охотколлективов, тем более от представителей прессы, высадились на острове Чаячий. Я и второй номер несем гусевку на плечах (как таскали ПТР в Великую Отечественную). За нами 3-й и 4-й но¬мера несут чемоданчики с зарядами-снарядами, банник-шомпол, которым в ствол пыжи забивать. Последние вырубали специальной просечкой на 32 мм.
Поскольку ружье горизонтально одному держать очень трудно, навожу длиннейший ствол с подставившего плечо товарища, в стаю ворон, облепившую у уреза луга деревянный щит. Знаю, что многие из пятимиллионной когорты охотников страны многое бы отдали, чтобы такое увидеть!
Рухнуло буквально все! Щит, вороны, весь расчет и коллектив! Правда, по разным причинам. Я от чудовищной отда¬чи, «номер», подставивший плечо, от страха. Остальные про¬сто от хохота. Когда рассеялся дым, и все начали успокаиваться, вдруг заговорили, что из такого ружья должны стрелять люди «в весе Жаботинского». «Этот ствол, нужно смонтировать на лафете, создать безоткатную пушку. Отдачу при¬мет на себя земля, через сошники!» «Тогда и стрелять двойным зарядом, то есть из ружья 1-го калибра!».
«Испытывать так испытывать!» Пока самодеятельный конструкторский коллектив лафет сооружал, произвожу из «Голиафа» еще шесть выстрелов по стаям ворон. Получая чудовищные толчки от зарядов равных единовременному использованию восьми зарядов 12 калибра, я постепенно приноровился кувыркаться безо всякого ущерба для окружающих. Охотничью пушку ПЕРВОГО калибра испытывали уже на Ягринском взморье. Словно предчувствуя недоброе, воронье кучившееся на отмели у трупа морского зайца, стало благо¬разумно отступать. Потом, облепив груду плавника, тянули в нашу сторону шеи. Подпрыгивавшую на велосипедных колесах «безоткатку», развернули, сошники в землю. Манипулируя механизмом вертикальной наводки, уточнили.
Надел на капсульную трубку пистон, и дернул за шнур, Первый калибр изрыгнул 457 грамм дроби № 000.
Прижимая медный пятак к синяху повыше глаза (оторвавшаяся капсульная державка «клюкнула»), объяснял восторженным почитателям старины, что дальнейшее совершенство¬вание «оружия массового поражения» на этом завершается, «так как ворон в городе изведем».